Николай Романецкий Утонувший в кладезе

Николай Романецкий — Утонувший в кладезе


Жанр книги: Фэнтези

Содержание13.  Ныне: век 76, лето 3, вересень → Часть 7

Навигация
[ Часть 7. Глава 14. ]

К гробу вышел князь Сувор Нарышка.

Свет поморщился: парню не следовало привлекать к своей персоне внимание. Впрочем, он тут же одернул себя — Сувор скорее привлек бы к своей персоне внимание, если бы отказался молвить другу и прямому начальнику прощальное напутствие.

Печальный князь Сувор говорил, а Свет продолжал обследование www.div-soft.ru присутствующих.

К Нарышкам он обратился, когда все прочие были проверены. Волхв отпел прощальную, гроб уже подняли, поднесли на полотенцах к свежевырытой могиле, и Свету пришлось смешаться с толпой, для отвода глаз взять в десницу горсть мягкой земли.

— Да взлелеем в сердце своем Семаргла!  — запел волхв.  — Да убьем в себе Додолу!

Гроб принялись опускать в могилу.

Княжна Снежана стояла спиной к Свету, ее шея была красиво изогнута, десница теребила подол черной простой юбки.

Свет хмыкнул, коснулся ментальной оболочки кикиморы, и девица вдруг дернулась, оглянулась, вперила в чародея широко раскрытые удивленные глаза.

Неожиданно налетел ветер, зашумел кронами тополей и берез, сорвал с головы княжны шляпку, дробно простучал комочками земли по крышке гроба.

В глубине девичьих глаз было такое, от чего у Света опять гулко-гулко заколотилось сердце. А потом — столь же неожиданный, как и порыв ветра,  — в душу Света вновь хлынул страх. Волна его была так мощна и глубока, что Свет захлебнулся. Последнее, что он успел увидеть, были — теперь уже совсем большие и круглые — глаза княжны Снежаны.

А потом на него навалилась кромешная тьма.

В себя он пришел от того, что рядом пели. Все тело — от пяток до макушки — переполняла непривычная слабость. Под боком и ланитой было мягко. Поднял голову, огляделся. И понял, что находится в карете. Карета была не та, на которой они с Сувором приехали к погосту, однако баул его стоял на переднем сиденье.

Свет, кряхтя, сел, с трудом потер ладонями лицо. Карета стояла на месте, лишь чуть подрагивала, когда лошади переступали с ноги на ногу. А пел кучер. Унылая песня его оказалась такой же сумрачной, как душа чародея Смороды.

Я же был вроде на погосте, с трудом вспомнил Свет. Кого-то будто бы хоронили…

И память тут же вернулась. Вернулись мудрые птицы на могилах волшебников. Вернулись круглые от испуга глаза кикиморы. И страх тоже вернулся. Но теперь со страхом вполне можно было справиться.

И Свет с ним справился. Шевельнул все еще непослушными руками и ногами, сел.

Кучер тут же прекратил унылую песню, глянул в открытое переднее окошко.

— Очухались, сударь? Вот и славно!

— Где мы?  — спросил хрипло Свет и откашлялся.

— А возле погоста, ждем, покудова похороны закончатся и господа вернутся. В первый-то раз поминают еще возле могилы, сами ведаете…

Так это же Ярик, сообразил вдруг Свет. «Мамочкин платочек»…

Снаружи раздались летящие шаги, распахнулась правая дверца. В карету, подобрав подол юбки, влезла запыхавшаяся кикимора со стеклянным пузырьком в деснице.

— Ой, вы уже очнулись, чародей? ! А я тут нашатырный спирт принесла…

Навигация
[ Часть 7. Глава 14. ]

Закладки

Контактная форма

Для связи заполните все обязательные поля.


Обратная связь © 2010 — www.roman-ochabruk.narod.ru

↑ Вверх

Hosted by uCoz